/ продолжение /

Рыбья жизнь, если к ней присмотреться изнутри, мало чем отличается от человеческой.

Те же волчьи законы, то же разнообразие характеров, та же неуемная зависть и ненависть

до посинения плавников.Сильный оттирает слабого от кормушки, хитрый лавирует между

сильным и богатым, и каждый тащит все в свою нору под камнем. Тут есть свои ханжи и

вертихвостки. И сплетни с утра до вечера. Рты не закрываются.

В подводном царстве у берегов Хайфы переполох. Рыбы беспокоятся. Они, в общем-то,

всегда беспокоятся, особенно, если кто-то из товарок попадает на крючок... А тут на

тебе. Сам босс, который и наживку-то на зуб никогда не пробует сам, пока для него это

не сделают другие, исчез. Был босс и нет его. Есть от чего пузырить воду.

Чтобы навести порядок в подводном бардаке требуется лидер. И вот, когда этот голо-

вастик, хотя и не по своей воле, свалился в море, они поняли. Это — Мессия. И тут же

начали обхаживать, охмурять, угождать, льстить, в общем, делать все возможное и невоз-

можное, чтобы ОН остался под водой и возглавил их общину.

Не то чтобы Гоги сильно сопротивлялся. Просто взвешивал все "за"и "против".

А время брало свое. Новый лидер приспособился к новым условиям существования. Поти-

хоньку обзавелся "братвой" из самых шустрых. И девочки уже хвостиками массажировали

его могучие плечи. Не обошлось и без "разборок" за лакомные места. Как говорится:

"жить стало лучше, жить стало веселее".

Все "шло путем" и тут — на тебе. "Как в воду канул", простите за каламбур. Братва

волновалась и клялась отомстить. Девочки рвали на себе чешую и плакали крокодильими

слезами. Дошло до того, что одна очень нахальная рыбка высунула голову из воды у само-

го мола, где рыбаков гораздо больше чем улова, и спросила:

— Эй, вы, господа, никто из вас не словил нашего "пахана"?!

От такого нахальства рыбаки на молу застыли как в живописной картине "Не ждали".

А затем какой-то хмырь уточнил: "кого? кого?"

— Господи! Темнота...,— вздохнула рыбка и, вильнув хвостиком, погрузилась в море.

Ну, а рыбье общество, оно и есть общество. Слухи, суждения, догадки, домыслы. В об-

щем, все как у нас.

— Вы не знаете, случайно,— спросила очень миловидная рыбешка у рыбы с глазами, напо-

нающими театральный бинокль, куда подевался наш красавец с золотой цепью? Такой импо-

зантный мужчина. Кажется, я ему приглянулась.

— Как же, приглянулась,— ехидно ответила очкастая,— он таких дурочек на завтрак с

десяток имел, а уж на обед и не счесть...

— А неплохой был мужик,— шипел пожилой окунь, игравший партию в поддавки с немолодым

угрем.

— Для тебя, конечно,— согласился тот,— ты же "под ним ходил".

— Послушайте, бабы,— кричала как на коммунистическом митинге толстозадая рыба,— наш су-

тенер сгинул. Так что теперь — свобода!

— Ага,— надменно поджав губы, сказала стройная скумбрия,— свобода ложиться под лю-

бую падаль. А, если хочешь жить по-рыбьи, то надо искать себе нового покровителя.

— Слава Богу! Слава Богу! — застучал клешнями краб,— может теперь хоть рэкет поутих-

нет. Еле сам себе на пропитание зарабатываешь, так и ему отдай...

Король умер!. Да здравствует король!.